Максим Мартынюк: Люди боятся не открытия рынка земли, а того, что их обманут

Максим Петрович, уже месяц все только и говорят о рынке земли, точнее о его открытии. Почему Правительству Гройсмана не удалось запустить рынок земли?

Максим Мартынюк: Законопроект об обороте земель сельскохозяйственного назначения Правительством Гройсмана был наработан, но мы его не подавали в Верховную Раду и даже не обнародовали. На то была причина — отсутствие политической воли тогдашнего Президента.

Поэтому, понимая, что рынок земли с тем парламентом нам не удастся запустить, мы сосредоточились на подготовительной работе. Ведь для того, чтобы рынок заработал, ему необходима соответствующая инфраструктура. Мы занимались инвентаризацией земель, исправляли ошибки в кадастре и улучшали его функционал. К примеру, еще три года назад, находясь в Киеве и имея земельный участок в Тернопольской области, нужно было ехать в регион, чтобы получить выписку. Сейчас это можно сделать, не выходя из кабинета.

Это одно из достижений Правительства Гройсмана, но основным является то, что мы перевели дискуссию об открытии рынка земли сельскохозяйственного назначения в новую плоскость: вопрос «быть или не быть рынку земли» не является на сегодня дискуссионным, сейчас полемика сместилась в сторону того, в какой именно форме его открывать. Все, кто говорит, что землю продавать нельзя, забывают об одном — земля уже в частной собственности.

Недавно Вы заявили, что законопроект о рынке земли, разработанный Кабинетом министров, не соответствует основным требованиям, озвученным Владимиром Зеленским. Что именно Вы имели в виду?

Максим Мартынюк: Если дословно, то я сказал, что «Правительство не выполнило задач, которые были поставлены Президентом». Ведь по факту на сегодня есть правительственный законопроект на 1,5 листа, «гуляют» по интернету определенные концепции и недавно появилось два депутатских законопроекта. В том, что правительственный законопроект был сделан на скорую руку, сомнений нет. Ведь после его обнародования рабочие группы продолжают над ним работать. Насколько я владею информацией, написанием и разработкой этого закона занимаются не правительство и не органы власти. Очевидно, к ним привлечены международные структуры, но кто именно входит в те рабочие группы и как они принимают решения по выбору модели — неизвестно.

Зарегистрированные же законопроекты, текст которых еще не обнародовали (на время записи разговора — ред.), имеют свои нюансы. В них предложены ограничения в размере 200 тыс. га земельного банка в одни руки. Контролировать или администрировать это ограничение должен Антимонопольный комитет в порядке определенном КМУ. Так написано в презентации. Но есть момент: деятельность Антимонопольного комитета регламентируется специальным законом, в котором комитет не имеет функции что-то администрировать в земельных вопросах. И вот когда появится текст законопроекта, то надо посмотреть или вносятся этим законопроектом изменения в работу Антимонопольного комитета, если вносят, то значит это рабочая история, а если нет — бездействие. Это лишь один из примеров.

 

Каково Ваше отношение к тому, что в одни руки можно купить не более 200 тыс. га?

Максим Мартынюк: В правительственном законопроекте написано, что ограничение в 200 тыс. га распространяется на связанных лиц, в том смысле, в котором его определяет Налоговый кодекс. То есть именно Налоговая должна вести реестр связанных лиц. Теперь вопрос: есть ли в Украине реестр связанных лиц, который администрирует Государственная налоговая служба? Его нет.

На сегодня все законодательные инициативы Правительства выглядят как решето. Мне это понятно, ведь я умею читать между строк. Но это умеют делать не только люди с добрыми намерениями.

Когда мы говорим о 200 тыс. га в одни руки как модель рынка, то эта модель имеет право на существование где-то после пяти лет после открытия рынка. Тогда лотом станет не пай, а поле, и тогда можно открывать рынок для юридических лиц и впускать туда корпоративный капитал.

Как Вы относитесь к продаже земли иностранцам?

Максим Мартынюк: Я бы иностранцев разделил на две категории: иностранцы-иностранцы и отечественные компании, которые вышли на IPO и имеют часть конечных бенефициаров-иностранцев.

Если говорить об иностранцах-иностранцах, то неправильным решением было бы давать доступ иностранному капиталу к рынку земли в Украине. Давайте посмотрим на Польшу или Венгрию, которые взяли на себя обязательства открыть рынок земли для иностранцев при вступлении в ЕС. Они не спешат это делать. Еврокомиссия даже планирует судиться по этому поводу с Венгрией. Значит у этих стран есть определенные причины, чтобы не открываться для иностранцев. А мы тем более ни перед кем обязательств не брали.

В отношении отечественных компаний, вышедших на IPO, то это задача для правительства: обеспечить стабильность землепользования. Никто, например, не сомневается, что МХП или Астарта — это украинские компании, но мы понимаем, что они как и многие другие котируются на бирже. Понятно, что у них есть акционеры-иностранцы. Но таких компаний не так много, десяток-два, и они являются базисом украинского аграрного сектора. Поэтому необходимо, чтобы запуск рынка земли для них не стал обузой.

Лично я сторонник открытия рынка земли для мелких фермеров. Таким образом, никакие юрлица к рынку не допускаются. И тогда вопрос открытия рынка для иностранцев и наших крупных компаний — тоже отпадает.

Запуск рынка земли приведет к стремительному росту ВВП, как прогнозируют в Правительстве? Что думаете?

 

Максим Мартынюк: Реформаторы нашего правительства думают, что чем больше будет конкуренция за землю, тем выше будет на нее цена. А чем выше цена, тем выше у нас будет ВВП. Но это нарастание ВВП является виртуальным, только на бумаге, ведь оно будет базироваться только на особенностях методики расчета этого показателя.

Сейчас в строке «сделки купли-продажи земли» базис сравнения 0. Затем, после снятия моратория, вся стоимость сделок «ляжет» в ВВП первого года деятельности рынка. На следующие годы, когда будут происходить перепродажи, в ВВП будет идти только разница между ценой первой покупки и продажи. Это даст определенный прирост, но не дает возможности его наращивать и увеличивать поступления в бюджет.

Компенсации процентных ставок будут стимулировать небольших сельхозтоваропроизводителей покупать землю?

Максим Мартынюк: Механизм компенсации процентной ставки был отработан нами, правда по другим программам. Мы компенсировали процентные ставки в программах по кредитам, которые использовали средние и малые хозяйства для операционной деятельности.

Что касается покупки земли, то здесь есть проблемы с оценкой залогового имущества. Если брать классическую ипотечную схему, где в залог берется земельный участок, который мы хотим купить и берем для этого кредит, то мы не сможем этого сделать. Ведь нет рынка земли как такового и трудно понять, сколько она стоит. Это та проблема, которую авторы законопроекта не до конца осознают.

Когда правительство Гройсмана работало над вопросом рынка земли, мы в какой-то момент поняли, что необходим не просто законопроект об обороте земель, а необходим еще и второй, который будет посвящен финансовому обеспечению этого оборота. Дешевые кредиты сами по себе не появятся.

 

Сейчас достаточно много земли приобретенной по договору эмфитевзиса. До истечения срока аренды земли, ее продать не смогут. К тому же и небольшой процент владельцев готов ее сразу продавать. Получается, ажиотаж искусственно накручивают?

Максим Мартынюк: В вопросе рынка земли речь идет о возможности распоряжаться землей, которая уже есть в частной собственности. Такой земли 23 млн га, а ее владельцы — это 7 млн человек, из которых уже 1,5 млн умерло, а 500 тыс. из них не имели потомков и земля перешла государству. Поэтому следует дать этим людям возможность распоряжаться своей землей.

Когда владельца пая просят дать ответы на практически одинаковые вопросы, они отвечают по-разному:

1) Вы за отмену моратория? Отвечает «Нет!»

2) Вы за то, чтобы полностью и свободно распоряжаться своей землей? Говорит «Да!»

Получается, что люди боятся не возможности распоряжаться землей, а того, что их обманут при этом или к чему-то принудят. На этом мастерски играют политики, генерируя манипуляции, такие как «сельхозземля = территория страны».

Как вы думаете, если коротко, как должен открываться рынок земли и почему?

Максим Мартынюк: В Украине на самом деле действует уникальная ситуация — земля частная, ведь мы лишились государственной собственности на сельскохозяйственные земли, когда распались колхозы. Но при этом 18 лет владельцы паев ограничены в своих действиях. По факту, рынок земли хоть и криво-косо, но функционирует. Есть люди, которые из-за наследования уже владеют 1-2 тыс. га земли, и все это в условиях моратория.

За этот период ограничений образовалась структура сельского хозяйства, которая судя по рейтингам Украины на мировых рынках является успешной. Поэтому мы должны помнить, что рынок земли — это инструмент аграрной политики, и здесь следует понимать, что мы хотим от развития сельского хозяйства — больше зерна, глубокую переработку, а может экспорт сырья и тому подобное. И от этого отталкиваться и развивать соответствующую модель рынка.

По моему мнению, для Украины лучшей была бы модель постепенного открытия рынка земли. Сначала — только физические лица граждане Украины продают физическим лицам гражданам Украины. Через 5 лет действия рынка в таком режиме, когда произойдет перераспределение и создание «крепких» фермерских хозяйств, можно открывать рынок для украинских юридических лиц с бенефициарами-украинцами. И только через 10-20 лет впускать на рынок юридических лиц с иностранным капиталом.

 

Если отойти от земельной темы, что команде Гройсмана удалось реализовать в аграрной сфере?

Максим Мартынюк: Во-первых, нам удалось найти ту оптимальную модель поддержки развития сельского хозяйства, которую украинская экономика могла себе позволить, и впервые акцент был сделан на поддержке малого и среднего бизнеса. Во-вторых, мы никогда ничего не забирали в малых, для того, чтобы отдать крупным производителям. Всем хватало и даже оставалось.

Целью ставили себе поддерживать те отрасли, которые в этом действительно нуждались. Но мы понимали, что эта поддержка не может быть бесконечной, поэтому на определенном этапе, отдавали ситуацию в их руки. Через программу «фермерский миллиард», мы начали создание среднего класса фермеров, которым начали выдавать кредиты, а если они получили кредиты, значит вышли из «тени». Считаю огромной ошибкой свертывания всех программ поддержки.

Нужно вернуть отрасли свое ведомство?

Максим Мартынюк: Само ведомство однозначно нужно, ведь в отрасли есть много вещей, которые необходимо урегулировать. Например, защищать пчел от пестицидов на полях. Не думаю, что когда-то в Министерстве развития экономики, торговли и сельского хозяйства Украины дойдут до этого руки. Но здесь вопрос даже не в том, есть Министерство или нет, а в том, что есть определенная отрасль и должен быть комплексный подход к ее управлению. Рыбоводство, например, передали в Министерство энергетики и защиты окружающей среды Украины, там есть экологическая инспекция. Теперь они сами себя учитывают, ловят и контролируют.

Кабмин объявил о конкурсах на должности топ-чиновников и глав агентств. На что стоит обратить внимание людям, которые будут подаваться и, возможно, выиграют эти конкурсы?

Максим Мартынюк: Основное, что не стоит делать, это надеяться, что изменение исполнителей тех или иных задач решит вопрос. Возьмем ту же коррупцию. Ее не существует там, где нет возможности подобным заниматься. Например, в Геокадастре была бытовая коррупция: в районе сидит начальник Геокадастра, а его фирма разрабатывает проект землеустройства. Если не его фирма, то проект он не согласовывает. И мы нашли путь, как разорвать этот круг. Проект землеустройства разрабатывался в одном регионе, а соглашался в другом. Причем, никто не знал, куда именно он уйдет. Так мы убрали бытовую коррупцию из ведомства. Увольнение не является выходом из ситуации, ведь таким образом можно всех поувольнять, кто же будут работать? И это в то время, когда в стране — ощутимый кадровый голод во всех сферах.

Какая судьба директоратов, которые существовали в профильном министерстве?

Максим Мартынюк: Сегодня они ликвидированы. Честно говоря, директораты в Минагропроде ничем, кроме высоких зарплат, не запомнились. Хотя их основная задача была формировать стратегию и видение дальнейшего развития. При моей каденции директораты работали полгода, результата я не видел. Никакой политики или стратегии они так и не предоставили. Но это не значит, что ошибочной была сама идея. Именно в случае с директоратами стоило попробовать перезагрузку.

Ваши советы новым заместителям министра развития экономики, торговли и сельского хозяйства по вопросам агрополитики?

 

Максим Мартынюк: Самое неблагодарное дело — это давать советы тем, кто их не спрашивает. Но несмотря на ситуацию, которая складывается, то следовало бы улучшить коммуникацию — больше общаться с людьми, работать с профильными ассоциациями или просто собирать бизнес, как большой, так и маленький. Мы так делали постоянно.

Вы скучаете по политике?

Максим Мартынюк: Честно говоря, нет. Политика довольно неопределенная вещь. Иногда там слишком много обещаний и невыполненных поставленных задач. В каком-то перерыве от политики я однозначно нуждаюсь.

Чем сейчас занимаетесь?

Максим Мартынюк: Сейчас стараюсь упорядочить свои дела, которые за 5 лет государственной работы двигались самотеком. Это касается как бытовых вопросов, так и бизнеса. Что касается общественной деятельности, то я по возможности выражаю свою позицию относительно рынка земли, потому что это вопрос, который нельзя решить как-нибудь, ведь ставки очень высоки.

Есть хобби?

Максим Мартынюк: Мое хобби — это небольшой яблоневый и вишневый сад, который находится в Винницкой области. Там я иногда релаксирую и набираюсь новых сил.

Вы работаете на земле руками или просто релаксируете?

Максим Мартынюк: Ухаживаю за садом.

Есть любимый ресторан (в Киеве или в другом месте), почему нравится?

Максим Мартынюк: Бывшая должность предусматривала участие в официальных приемах. Так я и посетил некоторые столичные заведения питания. И хочу отметить, что киевские рестораны находятся на высоком уровне, они совершенно не уступают ресторанам других европейских столиц. Но питаться я люблю дома.

Читаете книги?

Максим Мартынюк: Книги я очень люблю читать, и сейчас как раз появилось для этого время. Сейчас перечитываю 8-томное издание Ги де Мопассана. Из недавно завершенных книг меня поразило произведение «Меч Арея» Ивана Билыка — роман, который был чудом издан в советские времена. В нем выдвигается теория о том, что легендарные племена гуннов — это славяне и непосредственные предки украинцев. А вождь гуннов Аттила — киевский князь Гатило. Эта гипотеза ничем не подтверждена, просто книга написана очень классно.

Спасибо за уделенное время.

Алла Стрижеус, AgroPortal.ua