Владимир Салыга: У современных бизнесменов нет права на ошибку

Владимир Георгиевич, что подтолкнуло Вас к сельскому хозяйству? Судя по тому, что Вы закончили аграрный университет в Киеве, решение о профессиональной карьере в агросекторе приняли еще в юношеские годы.

Владимир Салыга: Мои родители работали в сельском хозяйстве: отец – инженер, мама – главный бухгалтер. Всё мое детство прошло среди разговоров о вспашке, посевах. Я решил продолжить их дело и закончить сельскохозяйственный университет. Кроме того, моя бабушка была Героем Социалистического Труда, звеньевой свекловодческой бригады, что тоже существенно повлияло на мое решение.

Не сожалеете о своем выборе?

Владимир Салыга: Это был мой личный выбор, в то время он был немного странным: в 1990-х годах сельское хозяйство было одной из самых худших отраслей, это была низкооплачиваемая работа. Но, как и многие украинцы, я надеялся на то, что наши черноземы просто обречены быть успешными, и сделал выбор интуитивно. Никогда не жалел о принятом решении, потому что сейчас в сельском хозяйстве используется много новых, прогрессивных технологий. Интересно всё это внедрять, таким образом делая свою страну лучше.

Каким был старт Вашей карьеры в агробизнесе?

Владимир Салыга: После окончания университета я начал работать в украинско-голландском тепличном комплексе. Месяц трудился агрономом, а потом стал директором. Проработал 6 лет. Этот опыт считаю бесценным. Собственник компании, голландец, многому меня научил: как управлять сложными системами, как руководить людьми. Этому человеку, как отцу, я очень благодарен за всё. У него был такой подход: он принимал на работу человека, у которого абсолютно не было никакого опыта работы в украинских компаниях, ни одного дня. Он делал так, потому что лучше сразу научить, как надо, чем потом переучивать.

Какими профессиональными достижениями Вы можете сегодня похвастаться?

Владимир Салыга: Каждый этап жизни чем-то ознаменовался, какими-то результатами. Один из последних в этом году – запуск современного роботизированного молочного комплекса. Как руководитель проекта я очень этим горжусь вместе с нашей командой Еридон.

В чем особенность и уникальность этой роботизированной молочной фермы?

Владимир Салыга: Это не первая такая ферма в Украине. Но уникальность нашего проекта в целостности роботизированного комплекса. Вся логистика продумана очень хорошо: рассчитано каждое движение машин, животного. Когда смотришь, чувствуешь удовлетворение от того, как работает ферма, всё у тебя на глазах происходит, всё правильно.

Мы ездили по разным странам, изучали их опыт, выбирали, что там есть лучшего, и комбинировали это в нашем комплексе.

Как Вы предполагаете, когда окупятся вложенные в этот проект инвестиции?

Владимир Салыга: В соответствии с нынешними реалиями – продуктивностью животных, ценой на молоко, его себестоимостью – комплекс окупится примерно за 10 лет. Конечно, это «длинные» деньги. Мы надеемся, что государство поможет программой поддержки животноводства (постановление Кабмина № 884 от 28 октября 2015 г.), и покроет часть затрат на строительство.

Владимир Георгиевич, почему молочное животноводство в Украине переживает сегодня такие сложные времена и поголовье крупного рогатого скота с каждым годом лишь сокращается? Какие факторы на это влияют?

Владимир Салыга: Я не сказал бы, что это происходит только сейчас. В Советском Союзе молочное животноводство было достаточно дотационной отраслью, в Украине многие хозяйства продолжали работать на прежних, неэффективных принципах. Но сейчас в Украине уже есть люди, которые поменяли свое мышление. Например, Александр Остапенко в СТОВ «Проминь» в Арбузинском районе Николаевской области, которое по уровню продуктивности в полной мере конкурирует с предприятиями Западной Европы.

Вопрос только в принципах работы. Когда есть ответственность, когда у собственника или директора с его коллективом есть сильное желание добиться каких-то результатов, - они их достигают. Молочное животноводство – это достаточно сложный, технологически ёмкий процесс. Вся система предполагает много знаний, поэтому только те, кто будут по максимуму применять современные технологии, смогут дальше развиваться и работать в этом бизнесе. Неэффективность остальных предприятий – основной фактор, который приводит к сокращению поголовья КРС.

Рядовых украинских потребителей цены на молочную продукцию совсем не радуют – в этом году они стремительно идут вверх. А как обстоит дело с ценовой конъюнктурой на рынке сырого молока? Как менялись цены у производителей в течение 2015 года?

Владимир Салыга: Нас, как производителей, цены тоже не радуют. Курс доллара за последние пару лет вырос в несколько раз, а цена на молоко осталась прежней. При увеличении себестоимости мы констатируем, что в долларах цена упала в 2,5 раза. Достаточно сложно работать в таких условиях. За 2015 год стоимость молока увеличилась на 60 коп. – непосредственно на нашем предприятии. Но в нашем случае это обусловлено тем, что в новом комплексе мы добились лучшего качества.

За счет роботизированного комплекса, за счет другой системы доения мы вышли с 1-го на высший сорт молока. Надеемся до конца года выйти на молоко класса «экстра». Это еще дополнительные деньги, которые мы будем получать с 1 л. Они позволят нам дальше развиваться, работать и получать прибыль.

Насколько молоко экстра-класса дороже по сравнению с остальным? Переработчики жалуются, что его не хватает. Действительно ли это так, и почему?

Владимир Салыга: В сравнении с 1-м сортом молоко класса «экстра» дороже в среднем на 1,5 грн. Его мало, потому что в Украине мало таких систем доения. На старом оборудовании добиться высшего качества молока крайне сложно.

Как Вы охарактеризуете ситуацию с качеством сырого молока, которое есть сегодня на рынке?

Владимир Салыга: Качество неудовлетворительное. Но когда производишь молоко 1 класса и выше, тогда нет проблем со сбытом. Наоборот, нам постоянно звонят с предложениями о реализации. Некоторые молокоперерабатывающие предприятия поступают так: по селу едет машина и население сдает молоко. Сравните такую логистику сбора по 3 л молока с логистикой среднего или крупного предприятия, когда приезжает молочная цистерна и сразу загружает 5, 10, 15 т ежедневно. В таком случае происходит строгий контроль качества.

К сожалению, мы не можем сказать, что когда собирается молоко у населения, есть гарантия качества – кроме визуальной оценки. Потребители молочных продуктов тоже должны быть заинтересованы в том, чтобы таких комплексов, которые производят высококлассное молоко, а не низкосортное, было больше. Тогда и качество молочной продукции в целом будет заметно лучше.

Кто в этом году диктует «правила игры» на рынке закупок сырого молока?

Владимир Салыга: Я не сказал бы, что правила сильно изменились по сравнению с прошлым годом. Основные игроки, которые были на рынке, остались и работают дальше.

Как повлияло на производителей-животноводов прекращение молочных войн и ценовых ралли между переработчиками после резкого падения производства сыров, из-за запрета импорта в РФ?

Владимир Салыга: Если был бы высокий внутренний спрос, покупательская способность, экспорт, цены бы не упали так, как они опустились за эти 2 года. Всё равно мы сталкиваемся с тем, что спрос еще не таков, чтобы можно было держать высокую цену. Какие-то двери закрылись, какие-то открылись. Молочные войны прекратились, но спрос упал в соответствии с уровнем жизни. Ожидаем, что для экспорта будут открыты страны Евросоюза и другие страны, но это вопрос к тем, кто перерабатывает, а не производит молоко.

Как остаться прибыльным предприятию молочного скотоводства в сегодняшних непростых условиях?

Владимир Салыга: Нужен тяжелый ежедневный труд. Работать нужно над тем, чтобы себестоимость молока была ниже, чем она сейчас. По максимуму предупреждать возможные человеческие ошибки, повышать квалификацию своих сотрудников, чтобы не было никаких сбоев. Сейчас такое время, что предприятие не имеет права на ошибку, потому что очень быстро можно покинуть этот бизнес. Напряженная работа, отслеживание всех технологических процессов позволяет пережить этот сложный период.

Ситуация будет однозначно улучшаться. «Эридон» часто запускал новые проекты именно в кризисные времена, когда всё можно построить быстрее, качественнее, дешевле. Есть определенная цикличность, поэтому когда на рынке будет спрос и останется меньше предложений, твоя продукция будет более востребованной.

То есть всё же какая-то доля вины персонала (и профессионализма кадров в целом) в том, что многие животноводческие компании терпят убытки там, где могли бы зарабатывать, есть? Интересуют примеры, как неграмотные действия сотрудников разрушают бизнес.

Владимир Салыга: Конечно, очень многое зависит от собственника и директора предприятия, но есть еще исполнители. Человеческий фактор иногда проявляется очень негативно. Неправильно составленный специалистами рацион приводит к необратимым процессам по здоровью животных. Неправильно составленная система лечения может привести к вспышке различных болезней. Это сдерживает развитие молочного животноводства в Украине, очень высока вероятность человеческой ошибки.

У нас многие спрашивают: почему при таком уровне зарплаты в стране вы решили не использовать не простой молочный зал, а роботизированный? Вот именно потому, чтобы уйти от человеческого фактора и ошибки. Машина будет доить так, как ты запрограммировал, как нужно по технологии. Не всегда есть возможность постоянно контролировать, как работает человек.

Как, по Вашему мнению, можно решить проблему низкой квалификации персонала?

Владимир Салыга: Начинать нужно с того, что обучение в сельскохозяйственных вузах должно быть максимально практичным. Учить нужно тому, что актуально именно сейчас. Студенты должны покидать стены колледжа или вуза грамотными готовыми специалистами. Тем, кто уже работает, необходимо посещать различные семинары, тренинги, другие хозяйства, чтобы постоянно повышать свою квалификацию.

Какие направления в агробизнесе стоит параллельно развивать животноводам, чтобы нивелировать свою низкую (отрицательную) рентабельность?

Владимир Салыга: Нужно комбинировать разные направления. Например, как в нашем случае, когда помимо молочного животноводства предприятие еще имеет землю, развивает растениеводство. Получается практически безотходное производство: использование жидкого коровьего навоза на полях улучшает состояние почвы, значительно повышается урожайность. Это позволяет нивелировать риски.

К тому же мы часто наблюдаем такую тенденцию: в тот период, когда более прибыльно растениеводство, меньший доход удается получить от занятия животноводством. И наоборот, когда растениеводство становится не таким прибыльным, дешевеют корма, больший доход в это время получаешь от животноводства.

Можете назвать основные «узкие места» отечественного животноводства вообще и молочного скотоводства в частности?

Владимир Салыга: В первую очередь это персонал. Квалификация многих специалистов оставляет желать лучшего. Это связано в том числе и с тем, что студенты получают недостаточно качественное образование. Нужно работать в этом направлении, готовить качественных ветеринаров, зоотехников. Кроме того необходимо создавать приемлемые условия для того, чтобы работники могли принимать горячий душ, нормально переодеться.

Также стоит отметить устарелость молочных комплексов в Украине. Мы как раз поэтому и решили строить новый комплекс, потому что прежний, советский, уже не соответствует никаким современным требованиям. Это всё влияет на развитие животноводства. Нужно перестраиваться, всё тщательно просчитывать. Конечно, это не «быстрые» деньги, но если заработает программа поддержки, то, так же как и в растениеводстве, в нашей отрасли возможны быстрые позитивные изменения в развитии.

Правда ли, что практически все методы повышения рентабельности в молочном скотоводстве напрямую связаны со значительными капиталовложениями, а значит, сегодня среднему и мелкому агробизнесу они автоматически недоступны?

Владимир Салыга: Вложение в развитие персонала, не такие уж и большие. Но конечно построить новый комплекс доступно конечно крупным и средним предприятиям, а мелкие хозяйства не могут себе позволить делать такие капиталовложения. По крайней мере, обратные примеры мне не известны.

Как руководитель/собственник бизнеса может повлиять на показатели эффективности предприятий молочного скотоводства? Существует ли какой-то унифицированный алгоритм действий или в каждом случае проблему нужно решать отдельно?

Владимир Салыга: Собственник или директор – ключевая персона, которая влияет на показатели, потому что он создает систему, которая будет приносить доход. Он планирует, подбирает коллектив, выбирает технологии. Этот алгоритм универсален для любого предприятия. Текущие же проблемы нужно решать индивидуально.

Сегодня при росте цен на энергоресурсы и корма вопрос оптимизации и экономии как никогда актуален. На чем действительно можно неплохо сэкономить в животноводстве (+на внедрении каких технологий), а на чем экономить не нужно?

Владимир Салыга: Трудно сказать, на чем можно экономить. Для сравнения: у вас есть импортная машина, и вот поднялись цены на бензин. Возникает вопрос: можно ли залить топливо более низкого качества, которое дешевле? Можно, но долго вы не на своей машине не покатаетесь. Есть определенные технологические процессы, определенные правила ведения молочного животноводства. Нужно придерживаться утвержденных стандартов, и тогда будет и рентабельность, и бизнес будет успешным.

Но всё же какие-то технологии могут помочь сократить расходы?

Владимир Салыга: Уменьшить себестоимость можно увеличением количества надоенного молока. Экономить на кормах, ветеринарных препаратах или на других важных элементах технологии тяжело. Если надоить 20 л молока, себестоимость будет одна, а если надоить с одной коровы 30 л молока, затратив при этом тот же объем корма, количество электроэнергии и так далее, себестоимость будет меньше.

За последние пару лет кормовая база для животноводства очень сильно подорожала. Как это повлияло на рацион коров?

Владимир Салыга: Расходы на корма стали больше, но это необходимо, чтобы обеспечивать нужный рацион животным. Приходиться приспосабливаться к реалиям.

Как обстоит сегодня дело с безопасностью молочного скотоводства и животноводства в целом, учитывая перманентные вспышки АЧС и реорганизацию Госветфитослужбы? Как снижение госконтроля и нестабильная эпизодическая ситуация в стране влияет на коров?

Владимир Салыга: Мы тоже принимаем меры: сократили количество посетителей, которые хотят приехать и посмотреть на ферму. К сожалению, не можем всех пустить.
Кроме того, считаю положительным моментом то, что уменьшилось количество контролирующих органов. В первую очередь директор предприятия, а не инспектор, заинтересован в том, чтобы коровы были здоровыми. Мораторий на бесконечные проверки во время строительства позволил нам тратить большую часть времени на технологию, на качество, а не на общение с разными инспекторами.

В этом году для животноводов был отменен ряд разрешительных документов. Стало ли бизнесу после этого «жить легче и веселее»? Почему?

Владимир Салыга: Да, безусловно. У нас в Украине чересчур забюрократизированная система. Чем меньше нужно разных разрешений, бумаг, тем бизнесу легче. Мы тогда занимаемся бизнесом, а не бюрократией.

Владимир Георгиевич, есть ли сегодня в Украине проблема с пастбищами и открытым выпасом коров? И нужен ли выпас животноводческим предприятиям (не частникам)?

Владимир Салыга: Современным молочным фермам он не нужен. У нас коров не держат на привязи, они свободно ходят в коровнике. Если кому-то нужно пастбище, возможно, это связано с определенными технологиями выращивания мясных пород. Мы с таким не сталкиваемся и не используем пастбища.

Светлана Попель, Валентина Ковальчук, AgroPortal.ua