Феномен Украины: сберечь свое от своих, или Как Алекс Лисситса в Аргентине побывал

Первая ассоциация с Аргентиной — это футбол. Что в стране больше развито — футбол или агропромышленный комплекс?

Алекс Лисситса: Футбол для Аргентины — это философия жизни. Аргентинцы в деталях разбираются в футболе: они знают всех футболистов, сборные, украинские «Динамо» и «Шахтер», они знают, кто где играет и как играет. Они по-настоящему переживают за свою команду и всех игроков. Думаю, это часть их патриотического самосознания.

Т.е. футбол лучше развит, чем агросфера?

Алекс Лисситса: Не могу сказать, что лучше. Сельское хозяйство Аргентины состоит в основном из двух субчастей: сои и говядины. Аграрная продукция в целом дает 57% экспортных поступлений. Соответственно, сельское хозяйство в отличие от футбола влияет на жизнь страны в целом. Если в силу природных катаклизмов или других негативных факторов сельскохозяйственное производство падает, то это тянет за собой чреду негативных последствий для всех сфер без исключения.

Сегодняшние политический и финансовый кризисы в Аргентине связаны с неурожаем сои в прошлом году. Грубо говоря — меньше произвели сои, меньше экспортировали, меньше было валютных поступлений — песо подсело. Только благодаря траншу МВФ стране удалось частично стабилизировать свою валюту. Но вот уже буквально на прошлой неделе Аргентина ввела экспортные пошлины на агропродукцию в размере 10%, чтобы хоть как-то сбалансировать бюджет. Быть исключительно аграрной страной, как показывает опыт Аргентины, очень рискованно и даже опасно.

 

Какое было первое впечатление от аграрного производства в Аргентине, что в целом удалось увидеть?

Алекс Лисситса: Я посмотрел всю Аргентину — от юга до севера. На юге больше занимаются производством говядины, здесь развито мясное животноводство, овцеводство. Север, в особенности Пампа, — это рай для растениеводства, поскольку природно-климатические условия позволяют собирать там 1,5 урожая в год, вегетационная зона таким образом распределена, что нет четких переходов от сезона к сезону, поэтому можно расслабленно подходить к посевной или уборке урожая. Качество земли и количество осадков обеспечивают этот регион идеальными условиями для производства сои, кукурузы и других растениеводческих культур.

Почему Аргентина была выбрана для поездки?

Алекс Лисситса: Два фактора повлияли на выбор. Первый — испанский язык, который я знаю. Второй — интерес в аграрном секторе. В Южной Америке во многих странах разговаривают на испанском, но в Аргентине интересно было посмотреть и на аграрное производство. Бразилия также интересна в аграрном плане, но там говорят на португальском, поэтому пока не срослось (улыбается).

 

Что из увиденного в Аргентине хотелось бы внедрить в Украине?

Алекс Лисситса: В Аргентине в плане технологий нет того изобилия и новшеств, как в Америке, например. Я бы сказал, что аргентинские агропредприятия по внедрению современных технологий зачастую уступают нашим. Но то, что есть в Аргентине, и нет пока в Украине — это безопасность. Нет воровства и коррупции внутри предприятий, даже в крупных агрохолдингах. У нас огромные средства выделяются на службы безопасности, на охрану, на то, чтобы сберечь свое от своих, в Аргентине этого нет. Второй нюанс — в Аргентине достаточно сильно работает кооперативное движение, потому что люди доверяют друг другу. К сожалению, в Украине большой уровень недоверия среди населения, что не разрешает проблему создания кооперативов.

Почему не воруют в Аргентине — существует система мотивации, в чем особенность?

Алекс Лисситса: У них было другое историческое развитие. Около 80% современной Аргентины — это эмигранты из Италии и Испании. Они получили земли в удел, они начали новую жизнь, у них отсутствует чувство, что это все закончится. Украинские земли переходили из рук в руки, и наши люди привыкли, что все меняется, надо жить сегодняшним днем, и если ты немножко у поляка или московита украл, то это не страшно. Плюс в Аргентине сама система не приветствует воровства, как, например, в селе, где тебя все знают, украсть — у них это не понятно, у нас же исторически так сложилось, что это ничего, можно. В колхозах воровали, сейчас воруют у агрохолдингов и фермеров. Это не мотивация, это среда, которая заставляет задуматься каждого, зачем воровать там, где ты живешь или работаешь.

 

Как в Аргентине с логистикой? Может, Украина подсмотрела бы для себя решения, чтобы выйти из логистического коллапса?

Алекс Лисситса: Мне бросились в глаза два момента. Первый — идеальные дороги. Второй — 100% зерновых перевозится наземным транспортом. Железнодорожные сообщения когда-то были построены англичанами, но аргентинцы их успешно уничтожили. Это, с одной стороны, большой минус для них и большой плюс для нас. Аргентинцы на логистике зерновых из глубины страны в порты теряют большие деньги. Но сейчас проходит процесс получения китайских инвестиций на развитие ж/д, и если они эту железную дорогу построят по всей Аргентине, то, конечно, украинцам будет достаточно сложно конкурировать с ними, потому что у них затраты на производство ниже, чем у нас, урожайность выше, чем у нас, и только затраты на логистику сейчас выше, чем у нас.

Есть ли у них органика?

Алекс Лисситса: Они не сильно заморачиваются этим вопросом. Они считают, что все, что в Аргентине произведено, оно и так уже органическое.

Почему у нас тогда этот вопрос в тренде, возможно, не все так радужно, как говорят?

Алекс Лисситса: Нужно исходить от запросов потребителя. Если в Европе есть потребитель органики, то украинцам есть смысл производить такую продукцию. В Аргентине не сильно заморачиваются, поскольку нет потребителя органики, а везти органику в Европу будет дорого, поэтому конечный потребитель является ключевым для принятия решения — идти в органику или не идти.

 

Есть ли у них дотации?

Алекс Лисситса: Практически нет.

Это хорошо или плохо?

Алекс Лисситса: Это хорошо, поскольку сельское хозяйство — это бизнес, и если этот бизнес приносит прибыль, то зачем нужны дотации.

Что касается производства говядины, возможно ли реализовать в Украине подобные проекты?

Алекс Лисситса: Технология простая — выпас. Природно-климатические условия позволяют выпасать стадо круглый год, они не строят дорогих ферм, они не покупают дорогие комбикорма, поэтому и цены на качественное мясо говядины конкурентные.

В Закарпатской области подобное можно реализовывать?

Алекс Лисситса: Будет сложно, поскольку в Закарпатской области так же, как и по другим областям Украины, мало осталось выпасов.

 

Есть ли в Аргентине стратегия развития аграрной отрасли?

Алекс Лисситса: В плане аграрной политики аргентинцы пошли дальше, чем мы. У них есть свободный рынок земли, у них полностью разрешены все новые технологии, в том числе и ГМО, достаточно развита своя переработка продуктов питания, очень хорошее и бесплатное высшее образование. Хотя нужно также отметить, что бесконечные политические метания справа налево доводят некогда одну из богатейших стран мира — Аргентину — раз в двадцать лет до банкротства.   

Крупные холдинги арендуют землю в Аргентине или уже выкупили?

Алекс Лисситса: Они только сейчас начали выкупать землю. У них в отличие от нас, где средний пай 2-3 га, средний пай — 20-25 га. Крупные холдинги, которые, например, имели только в аренде 250 тыс. га земли, начали процедуру диверсификации, поскольку в последнее время потеряли много земли. Они сейчас придерживаются мнения, что 50% земли должно быть своей, 50% — в аренде. Проблема с арендованной землей в Аргентине заключается в том, что собственники земли не хотят заключать договора на долгосрочную аренду. Средний договор — 1-2 года. Оплата в большинстве случаев натурой в виде сои, соответственно, каждый год они по-новому согласовывают цены на сою и количество сои на пай. В целом рынок аренды земли довольно сложный и непростой.

Как пайщики относятся к крупным хозяйствам, есть негатив, который наблюдается в Украине?

Алекс Лисситса: Сельское население относится ровно как к холдингам, так и к фермерам. Негативное отношение к холдингам просматривается у городского населения, которое считает, что именно холдинги виноваты в том, что продукты питания дорогие, холдинги виноваты, что падает курс песо и т.п. У сельского и городского населения четко прослеживается отличие в восприятии крупного аграрного бизнеса как такового.

Если посмотреть по количеству задействованных на гектар людей, какое отличие Украины от Аргентины?

Алекс Лисситса: В Украине — это сложный вопрос, поскольку большинство фермеров работает нелегально, и сложно посчитать. Если взять крупные компании, начиная от 3 тыс. га, то у нас в среднем работает 18 человек на гектар, в Аргентине — 4-5. Есть большой потенциал, чтобы повысить продуктивность труда и сократить количество работающих на гектар.

 

В ходе IAMO форума в этом году была озвучена мысль, что чем меньше среднее фермерское хозяйство, тем беднее страна. Нужно ли нам развивать фермерство или делать все-таки ставку на крупные холдинги?

Алекс Лисситса: Есть такая теория: в бедных странах много мелких хозяйств, их бесконечно поддерживают, и это приводит к тому, что деньги уходят на ветер. Приводятся примеры Индии, стран Африканского континента, Филиппин, Индонезии.

Т.е. Украины в этом списке нет?

Алекс Лисситса: Если посмотреть на нашу историю, в 1992 году было принято решение распаевать земли и разбить колхозы в надежде, что украинцы сами начнут возделывать свои 2-3 или 4 га. В девяностые годы был полный развал, и процесс возобновления украинского сельского хозяйства начался с подписания Президентом Кучмой Указа О неотложных мерах по ускорению реформирования аграрного сектора экономики. Тогда началось укрупнение и приватизация. Весь успех украинского агропромышленного комплекса последних лет связан с тем, что у нас появились крупные компании, которые завели деньги и технологии, которые привлекли достаточно квалифицированные кадры. До этого украинский АПК был похож на гадкого утенка. За крупными в свою очередь подтянулись середняки — это в основном предприятия-наследники колхозов и совхозов. Что касается украинских фермеров, то я уверен, что нам нужно начинать с терминологии. Ведь фермер в классическом западном понимании — это предприниматель в сельском хозяйстве, где заняты он и члены его семьи. Меня часто умиляют украинские «фермеры» с земельным банком 3000-7000 га в обработке. Какие это мелкие фермеры, нуждающиеся в поддержке государства? Это уже крупные сельхозпроизводители, которые должны платить все налоги и сдавать полную налоговую отчетность. Мелкие фермеры — это сейчас у нас единоличники, которые вообще находятся не в правовом поле.

Говоря о крупных хозяйствах, в сентябре будет проходить конференция, посвященная эффективному управлению именно больших холдингов. Вы бы рекомендовали ее посетить, почему?

Алекс Лисситса: Руководителю компании вне зависимости от размера нужно четко понимать, что мир не стоит на месте и надо постоянно быть в курсе всех управленческих трендов. Даже если научиться много чему во время таких форумов вряд ли получится, то остается фактор коммуникации, общения в своем кругу, что позволяет со стороны посмотреть на свои проблемы. Я бы посоветовал с одной стороны послушать презентации тех же аргентинцев, бразильцев и других участников — это один момент. Второй, на конференции соберется топ-менеджмент украинских компаний от 5 тыс. га до 600 тыс. га — и это незаменимая площадка для общения. Руководителям необходимо делиться информацией и не замыкаться. Как управлять компанией, как управлять земельным банком, как управлять людьми, нужен ли HR-менеджер — это лишь малая часть актуальных вопросов. Фактор коннекшн никто не отменял, поэтому принимать участие в профильных конференциях очень важно.

Спасибо за уделенное время.

Алла Стрижеус, AgroPortal.ua