Что сделал парламент для упрощения работы инвесторов в Украине?

Л.Б.: Перед тем как начать задавать вопросы, хочу ознакомить вас с тем, чем занимается компания «Даноша». Она входит в группу компаний Axzon, которая владеет свиноводческими мощностями в России, Польше, Дании. В Польше, например, у нас есть 36 ферм и 10 биогазовых заводов. Мы перенимаем опыт этой страны, поскольку там развитие бизнеса группы началось в 1994 году, а в Украине — в 2004-м. Здесь мы владеем 7 свинофермами, одним коровником и одним биогазовым заводом. Все свинофермы в Украине отображают датские технологии.

Прежде чем строить новое предприятие, «Даноша» в первую очередь идет к местным общинам и спрашивает, хотят ли они такого инвестора, как мы. Мы стремимся вместе с общинами развивать наш бизнес, бизнес корпоративной социальной ответственности. Боремся за то, чтобы улучшать свои процессы для максимальной защиты окружающей среды, поскольку здесь живут наши сотрудники, в которых мы много инвестируем, обучаем, отправляем на практику в Польшу.

Сейчас мы в поисках земельного участка для строительства мясоперерабатывающего завода. Он будет построен по аналогии с польским заводом, который выпускает экологически чистую продукцию без ГМО и антибиотиков. Такой же продукт мы хотим производить и в Украине, но процесс поиска земельного участка идет очень сложно. Мы проанализировали 104 земельных участка, но среди них есть особо ценные земли или санитарные зоны не соответствуют требованиям проекта. Я занимаюсь развитием компании, в мои обязанности входят вся разрешительная процедура по отводу земельных участков, проектная документация, все, что касается новых территорий и сотрудничества с ними. 

Т.О.: Какой размер участка вам нужен?

Л.Б.: Около 8-10 га. Мы работаем в Галицком и Калушском районах Ивано-Франковской области и в Жидачевском Львовской обл. При поиске участка под перерабатывающий завод ориентируемся на дорогу, которая является центральной для соединения Львова и Киева, чтобы не было проблем с доставкой продукции.  Тысменицкий район, где мы рассматривали возможность строительства, уже и так имеет много предприятий, поэтому там не слишком заинтересованы в приходе нового инвестора. Жидачевский район предлагает участки, но нам не подходит местная дорога, она вся в ямах.

Т.О.: Если районные администрации не могут привлечь к себе такого инвестора, как «Даноша», то этот вопрос нужно поднять на уровень Львовской городской и Львовской областной власти. Насколько я знаю, и губернатор Синютка О.М., и мэр Садовой А.И. очень заботливо относятся к системным инвесторам.

Л.Б.: Спасибо. Ну и мой первый вопрос: что сделал парламент нынешнего созыва для упрощения работы инвесторов в Украине?

Т.О.: Любого международного инвестора, который приходит в нашу страну, в первую очередь интересуют не налоговые преференции и льготы, а три основные вещи. Первая — это стабильное законодательство, вторая — его прогнозируемость, чтобы не было такого, что ставку ЕСВ сделали 22%, а потом министры заявляют о возможности ее повышения. Компании разработали финансовые планы, продумали капитальные инвестиции, но после налоговых изменений они будут нести непредусмотренные затраты. Третий важный вопрос — это защита права собственности. Сегодня мы видим такую картину, когда ты законный собственник здания, а завтра приходят ребята в камуфляже и говорят, что они охранная фирма, которая является представителем некоего нового собственника. Комиссия по антирейдерству при Министерстве юстиции работает очень странно. Я часто слышу от людей, что она бездействовала в случаях рейдерства или вообще становилась на сторону незаконного и недобросовестного приобретателя. Вопрос защиты права собственности напрямую связан с наличием, а точнее, с отсутствием справедливого суда в Украине. В демократической стране, если госорган превысил свои полномочия, то его действия легко оспорить в справедливом суде, который за короткое время возобновит нарушенные права. Исходя из этих трех вещей, мы и работаем в парламенте. Моя мечта — чтобы налоговое законодательство в Украине было стабильным.

Но депутаты, которые сидят в парламенте уже не один созыв и знают, как голосуются налоговые изменения, в начале-середине года важные налоговые изменения не хотят поддерживать. Они знают, что придет конец года и в 20-х числах декабря, как обычно, голосуется бюджет, под который будет подгоняться и налоговая база, чтобы бюджет свести. Большинство изменений в Налоговый кодекс проходят, как правило, под бюджет и непосредственно перед бюджетом. Таким образом в большинстве своем построена работа провластных фракций в парламенте. В течение года проводятся рабочие группы, обсуждения, дискуссии, но в декабре парламент всегда находится перед выбором: мы или снижаем ставку ЕСВ и это решение вступает в силу с 1 января, или весь следующий год будем платить по старой ставке; или парламент под бюджет принимает бюджетную дотацию аграриям, чтобы частично минимизировать последствия отмены спецрежима, или аграрии вообще ничего не получат. Хотя это делается на скорую руку и принимается в последнюю ночь.

Л.Б.: Каким образом иностранным инвесторам уберечься от случаев рейдерства в Украине?

Т.О.: По защите от рейдерства мы принимаем законы, направленные на то, чтобы противостоять этим схемам. Я говорю об изменениях в Законе «О государственной регистрации юрлиц», об изменениях в процессуальные кодексы, но методы рейдеров постоянно совершенствуются. Мы видим, что у этих людей есть связи в госорганах, в прокуратуре, в полиции, поэтому единственная действующая мера на сегодняшний день — оставаться прозрачной публичной компанией, иметь сильный юридический отдел, правильно оформленные документы, платить налоги, принимать участие в общественной деятельности и быть на слуху, тогда у тебя нет «Ахиллесовой пяты» и ты менее уязвим. Ведь рыбку легче ловить в мутной воде, и рейдерам проще действовать там, где есть за что зацепиться.

Очень часто в течение прошлых лет рейдеры использовали миноритарных акционеров как возможность шантажа собственников компании или смены менеджмента. Чтобы защитить права миноритарных собственников и в то же время дать мажоритариям механизмы противодействия злоупотреблениям их правами, месяц назад мы приняли закон, который предусматривает механизмы Sell-outи Squeeze-out. Бенефициарный собственник, который сконцентрировал 95% акций, или группа собственников могут выкупить по рыночной справедливой цене у миноритарного акционера его долю и таким образом сконцентрировать у себя контрольный пакет. Это позволит избежать ситуации, когда миноритарный акционер используется в схемах рейдерства, оспаривая в суде протоколы собрания акционеров или заключение обществом сделки.

Я должна отметить, что Комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку — это молодая команда, которая постоянно работает над законодательством и подает в парламент законопроекты, призванные сделать невозможным списание акций без ведома собственника. Такая схема активно использовалась рейдерами во времена преступного режима Януковича. Особенно когда был хаос с подсудностью, например, когда Бориспольский суд мог рассматривать спор об акциях ивано-франковского предприятия. Сейчас, как мы знаем, такого нет. 

Л.Б.: В Украине очень часто меняется налоговая система. Мы, планируя свой бюджет и план развития, делаем это на 5 лет. Нам необходимо дать инвестору гарантию, что за это время мы будем на одной системе налогообложения, а 31 декабря нам приходится все очень быстро менять и, конечно, информировать об этом инвестора. У «Даноши» 90 человек инвесторов, каждому донести причины решения парламента в части налогового законодательства очень сложно. Мы должны объяснить, какое налоговое законодательство будем иметь в случае наличия у нас мясоперерабатывающего завода. Сейчас мы на едином налоге четвертой группы, но что нас ждет в будущем?

Т.О.: Когда в конце 2015 года при правительстве Арсения Яценюка МВФ жестко настоял на необходимости отмены спецрежима, мы с коллегами-депутатами из Аграрного комитета, в частности с Иваном Мирошниченко, добивались годичного переходного периода с разбивкой процентов по спецрежиму, чтобы поддержать животноводов и молочников. В 2016 году спецрежим еще частично действовал, но мы понимали, что с 1 января 2017 года его отменят полностью. Поэтому в 2016 году начали думать и работать над системой дотаций. Государство не может дотировать всех, в том числе и прибыльные отрасли, и этого не нужно делать. Растениеводство в большинстве своем является быстроокупаемым бизнесом и не требует такой поддержки, как животноводство и переработка. Птицеводство, насколько мне известно, — тоже быстроокупаемый бизнес. В то же время если мы говорим о КРС и свиноводстве, то это совсем другие циклы: для оплодотворения, беременности, выращивания животного.

Сейчас мы видим некоторые недостатки в механизме выплаты бюджетных дотаций отдельным аграрным секторам. Они появились из-за того, что правительство некоторые нормы в Порядок выплаты дотаций включило вопреки нормам закона и Налогового кодекса. Наше задание на текущий и на 2018 год — увеличить поддержку садоводства, виноградарства, выращивания КРС и свиней. По моему мнению, курятина не требует такой большой поддержки, которая была ей предоставлена в этом году. Но это первый год действия дотаций (так называемого квазиспецрежима). Нам нужно увидеть и понять, где и что идет не так, где и кто злоупотребляют, чтобы исправить это на законодательном уровне.

Л.Б.: Мы уже получили дотации.

Т.О.: Это очень хорошо, потому что я писала запрос в ГФС, и они ответили, что в апреле за март получено только 79 млн грн дотаций. Обязательно давайте обратную связь, потому что я не знаю, как это сработало для вашего сектора.

Л.Б.: Мы получили 95% от заявки. Я хочу вас поблагодарить за саму идею хоть какой-то поддержки животноводства. Хочется побольше таких инициативных людей в парламенте. Татьяна, расскажите более подробно о работе парламента в отношении уплаты налога на прибыль.

Т.О.: Сейчас в Минфине продолжается работа, чтобы до 1 июля внести на рассмотрение парламента законопроект о налоге на распределенную прибыль, он еще называется налогом на выведенный капитал. Мы, депутаты и эксперты из гражданского общества, подготовили модель и текст, который Минфин должен усовершенствовать и внести в Раду. Этот законопроект должен стимулировать всех тех, кто находится на спецрежимах, в том числе и 4-ю группу упрощенцев, перейти на общую систему налогообложения. Налог на распределенную прибыль очень простой: пока деньги оборачиваются в бизнесе, они не облагаются налогами. Облагаться такие деньги будут только тогда, когда они будут выводиться в виде дивидендов или приравниваемых к ним операций. Например, это выплаты нерезидентам — роялти или проценты по кредитам. Этими вещами предприниматели злоупотребляют больше всего для выведения средств из Украины.

Пока деньги крутятся в Украине и реинвестируются в зарплату или основные фонды, они не облагаются налогом на прибыль. Я очень надеюсь, что у парламентского большинства есть политическая воля не только декларировать это, но и проголосовать за такую инициативу. Глава нашего комитета, так же, как и я, является одним из соавторов этого законопроекта о внедрении в Украине налога на выведенный капитал для того, чтобы мы имели возможность конкурировать с соседними или ближними странами. Ведь Венгрия, например, приняла налог на прибыль в размере 10%, Грузия с 2018 года внедряет налог на распределенную прибыль, мы тоже должны быть конкурентными в этой среде. Это также может стать стимулом для иностранных инвесторов разместить производство именно в Украине.

Л.Б.: Для нас сейчас очень актуальна тема отмены моратория на продажу земель сельхозназначения.

Т.О.: А вы сами за открытие рынка?

Л.Б.: У нас двойственное отношение. Сначала мы были против отмены моратория, потом послушали мнения на Agri Invest Forum и теперь вроде за открытие рынка. Мы стараемся разрабатывать программу риск-менеджмента на случай, если правила игры изменятся. Инвесторы обеспокоены ситуацией с рынком земли. У нас в аренде 13 тыс. га, и вы понимаете, что если мы потеряем землю, то потеряем и кормовую базу.

Т.О.: То есть вы переживаете из-за того, что после отмены моратория пайщики разорвут договора аренды?

Л.Б.: Да.

Т.О.: Согласно нормам Гражданского кодекса, арендатор земельного участка пользуется первоочередным правом приобретения. Моя позиция — нужно постепенно и продуманно открывать рынок. Сейчас в Украине есть две полярные позиции: одни политические силы кричат, что, продавая землю, мы продаем Родину, другие — выступают за быстрое открытие рынка для распоряжения принадлежащей людям собственностью. Считаю, что полярность одинаково вредна и для государства, и для тех, кто работает на земле. Я требую от правительства, чтобы оно представило целостную модель запуска рынка, в том числе и финансовую модель. Пусть перед внесением законопроекта в парламент предложат модель на долгосрочный период, где будут прописаны этапы земельной реформы. Практически все страны, за исключением Кубы, Конго, Северной Кореи, уже прошли этот путь. Я не хочу такого соседства для нашей страны. Но сейчас у нас есть много нерешенных вопросов. Например, существует проблема инвентаризации и наполнения кадастровой карты. Часто люди обращаются и говорят, что их пая нет на кадастровой карте, он накладывается на другой участок и т. д. Но самое главное: фермеру необходимо дать некоторое время, чтобы он подготовился к открытию рынка.

Коллеги по парламенту в радикальной риторике кричат, что агрохолдинги и олигархи сейчас самые большие и плохие собственники земли, но нельзя всех грести под одну гребенку. Действительно, есть агрохолдинги, собственники которых живут в Швейцарии, и они не видят ни села, ни селян. Но есть те, кто живет здесь проблемами своих сел, к ним идет голова села, когда нужна помощь: кого-то собрать на войну или лечение оплатить. Кроме того, эти предприятия наполняют бюджет и платят налоги в Украине, поэтому их потребности и интересы при открытии рынка земли, например нерушимость права аренды, нужно учесть.

Л.Б.: Как вы оцениваете возможность льготного кредитования агропредпринимателей в период запуска рынка земли?

Т.О.: На сегодняшний день большинство фермерских хозяйств ведут бухгалтерию очень упрощенно, в тетрадке. В каком банке они смогут получить кредит и какие документы в банк предоставят? Я написала запрос на все госбанки относительно программ кредитования фермеров. Там такой перечень документов, что даже предприятие со структурированным учетом и аудитом будет сидеть 2-3 месяца, готовя их. Поэтому фикция — считать, что фермер придет и получит в банке кредит. Государство должно быть готовым по упрощенной процедуре предоставлять фермерам кредиты, раз у нас такое количество госбанков. В то же время фермеру нужно подготовиться к рынку, бухгалтерия на листиках не пройдет, нужно иметь систематизированную и структурированную бухгалтерию и учет.

Мы также должны создать четкую кадастровую карту и понимать, сколько у нас есть земель, в том числе государственных. МВФ в вопросе земли нам ничего не навязывает, он как врач: выписал нам рецепт — и дальше вы либо лечитесь, либо нет. Если вы умираете, это ваша личная проблема. Мораторий — это путь к бедности и теневой экономике, он стимулирует фермера ничего не делать, вести бухгалтерию «в черную» и платить кэшем бабушке 7-8 тыс. грн за пай без оформления договора аренды. Такой фермер богатеет в черном кэше, но тогда «белые» предприятия, как ваше, например, обижаются, потому что платят налоги и становятся неконкурентными. Таким образом, во всей цепочке деформируется конкуренция, а бабушка остается бедной.

Л.Б.: А бабушке выгодно не оформлять легально свой пай, потому что если она показывает полученную арендную плату официально, то у нее не получается субсидия.

Т.О.: Абсолютно верно. Но земля — это самое большое богатство Украины, мы должны определиться, что снимаем мораторий, но не завтра и не 1 января. Нужен срок, чтобы решить все вопросы, в том числе с арендаторами и защитой права аренды по легальным официальным договорам аренды. Я поддерживаю комплексную пошаговую модель запуска рынка земли. За это время семейные фермеры должны стать на ноги. Банковской системе необходимо предложить ринку программы кредитования. В этом процессе главное — помнить об ошибках прошлого, учесть их и не повторить опыт приватизации 90-х годов, когда у определенного количества людей из теневой экономики с криминальным прошлым было сконцентрировано большое количество наличных, за которые была выкуплена большая часть приватизационных сертификатов за копейки. Мы не должны допустить такого с землей. И еще одна ремарка. МВФ нас спрашивает: сколько у нас арендаторов государственной земли? Никто не знает, сколько госбюджет получает от аренды государственной земли.

Л.Б.: Какова ваша позиция относительно разрешения покупки земли иностранными инвесторами?

Т.О.: В нынешних условиях нельзя разрешить покупать землю иностранным инвесторам, потому что, как показал опыт приватизации, нельзя в законодательстве прописать такие ограничения, чтобы компании страны-агрессора не пришли в Украину. Мы знаем пути экономической колонизации Россией Украины, Россия всегда спрячется за Кипром, Панамой, китайским инвестфондом. Мы никогда не сможем быть до конца уверенными, что за иностранной компанией не стоит Путин с КГБ. Поэтому, пока внешняя угроза сохраняется, мы не можем позволить иностранному инвестору покупать землю. Только украинский фермер, который работает на земле, может это сделать, и то нужно дать ему возможность подготовиться.

Л.Б.: Татьяна, мы сейчас имеем небольшую коллизию с уплатой НДФЛ. Сегодня мы зарегистрированы как одно юрлицо. Считаем, что это правильно и позволяет прозрачно работать. Сейчас инвестор не хочет создавать дочерние предприятия, филиалы и т. д. К чему я веду? Мы зарегистрированы как юрлицо в Калушском районе, но арендуем земли в трех районах, при этом НДФЛ с аренды земли уплачиваем по месту регистрации. Галицкий район нам говорит: «У нас вы арендуете 4 тыс. га земли, платите нам налоги». Жидачевский район того же мнения. Есть ли у нас законодательно такая возможность? И изменится ли что-то, если будут созданы ОТГ?

Т.О.: Налог с дохода физического лица платится по основному месту регистрации налогового агента, который выплачивает доход в виде арендной платы. По месту нахождения земли налог с дохода физлица от аренды земли не платится. Однако есть возможность платить такой налог по месту нахождения структурного подразделения. Так платится в основном налог с зарплаты работников, которые работают в таком структурном подразделении. Если такое структурное подразделение уполномочено начислять НДФЛ и начисляет арендную плату пайщикам, то оно является налоговым агентом, и в таком случае НДФЛ уплачивается по месту нахождения подразделения. Если же арендную плату начисляет главный офис, то НДФЛ платится по месту расположения офиса.

Л.Б.: Мы обращались с этим вопросом в налоговую службу, нам говорят, что ситуация 50 на 50. Инвестору мы так не можем сказать, ему нужно понимать, почему мы не можем заплатить налоги во всех районах, где арендуем землю.  Если мы заберем НДФЛ с одного места и заплатим в другом, то налоговики будут считать это недоимкой?

Т.О.: Я еще до парламента сталкивалась с подобной ситуацией, например, фирма зарегистрирована в Киеве, а во Львове у нее есть офисный центр, где работает большинство админтехперсонала. Возник вопрос: в какой бюджет платить НДФЛ с зарплаты сотрудников? Мне как директору компании в то время пришлось получить индивидуальную консультацию в налоговой о том, что НДФЛ можно было уплачивать по месту работы сотрудников во Львове, потому что там есть отдельное структурное подразделение. Ну и издать приказ о создании такого подразделения. Возможно, по НДФЛ с аренды земли пайщиков в законодательстве двойственное толкование, но с точки зрения бюджета Украины это нонсенс. Я не вижу вообще здесь никакой проблемы: вся ответственность предприятия — заплатить этот налог. Я думаю, что этот вопрос может решить законопроект, который сейчас готовится правительством, — о едином казначейском счете, на который будут платиться все налоги, а с него Госказначеством деньги будут распределяться в соответствующие бюджеты. То есть уровень ответственности компании — вовремя нажать кнопку для отправки платежки и правильно рассчитать размер налога. В некоторых странах, например в Австралии, есть налоговые калькуляторы, и ответственность компании за правильность расчета налога снимается, поскольку этим занимается сам налоговый орган.

У нас же по старинке предприятие виновато во всем и всегда. Я бы рекомендовала вашей компании также получить индивидуальную консультацию в центральном офисе ГФС и в Минфин написать запрос. Яна Бугримова, которая возглавляет Проектный офис реформ при Минфине, всегда с инвесторами встречается, вникает в суть вопроса, старается помочь. Если надо инициировать изменения в Налоговый или Бюджетный кодекс, мы это сделаем. Такие изменения стимулировали бы районную власть и органы местного самоуправления бороться за инвестора и использовать хозяйственный подход в распоряжении землями.

Л.Б.: Спасибо большое, вы настолько открыты, это даже неожиданно. Иностранные инвесторы почему-то считают, что к народным депутатам достучаться нереально. 

Вопрос от AgroPortal.ua: Скажите, какие вызовы стоят перед вами как женщинами на руководящих должностях. Как вы с ними справляетесь?

Л.Б.: Я пришла в компанию 10 лет назад и с самого начала почувствовала легкие намеки на свою некомпетентность со стороны госчиновников, тогда мне было сложно работать. Они всегда спрашивали о моем образовании. Но если ты скажешь, что у тебя два диплома, то двери немного приоткрываются. Мне очень много дала компания, которая меня развивала. Я имела возможность учиться и работать за границей и в Украине. После такого опыта человек становится более уверенным в себе. Много руководящих должностей у нас занимают женщины, это только приветствуется иностранцами, они в Украине больше верят в женщин, поскольку мы всегда более открыты к изменениям.

Т.О.: Вы меня затронули за живое. Недавно «Самопомощь» вместе с The National Democratic Institute проводила женский форум. Этот институт имеет много инициатив относительно гендерного баланса в политике. Я выступала на форуме с докладом и говорила о роли женщин в решении конфликтов в политической жизни. Сама природа моего налогового комитета Рады является конфликтной, поскольку изначально есть конфликт интересов между, например, пенсионером, который хочет большую пенсию, и предпринимателем, который хочет платить меньше ЕСВ; или между производителем определенных товаров и импортером, между белым, честным бизнесом и минимизаторами. Но благодаря тому, что глава нашего комитета — женщина (Нина Южанина), мы пытаемся выходить из проблемных ситуаций по-женски сбалансированно.

Мне на форуме задали вопрос: «Сталкивалась ли вы в Раде с проявлениями сексизма»? Его задала подполковник из МЧС, молодая женщина до 40 лет. Она говорит, что для того чтобы дослужиться до этого ранга, она должна была делать в три раза больше работы, чем ее коллеги-мужчины, и в три раза лучше, притом что на ней лежала забота о детях и муже. Вопрос гендерного равенства идет от политической культуры. Но даже в парламенте, где все должны быть образованными людьми, я часто слышу от мужчин: «Слушай, зачем тебе эти должности в комитетах, ты же женщина, уступи ему, у него нарциссическое мужское эго, иди лучше займись детьми».

Однако в последнее время ситуация улучшается, и если брать, например, мою родную «Самопомощь», то наш лидер Андрей Садовый сделал ставку на женщин. И во Львове, и в наших партийных региональных офисах, и в Раде работает много женщин на руководящих должностях. Оксана Сыроид из нашей партии, вице-спикер парламента, — тому яркий пример. Смешно, но благодаря соблюдению гендерной квоты мы получили больше государственных денег на финансирование партии. Женщины являются движущей силой всегда. Когда мужчины-депутаты видят, что женщины начинают занимать активную позицию в некоторых вопросах, имеют свое мнение, доносят его на эфирах, формируют позицию фракции, они понимают, что нужно мобилизоваться. В политике мало настоящих мужчин, они в большинстве своем очень уязвимы и имеют большие амбиции, не подтвержденные реальными возможностями, но им нужно помогать и стимулировать быть в постоянном напряжении и движении, тогда это приводит их к успешному результату.

Оксана Пирожок, AgroPortal.ua