Кооперативная аномалия по-украински

Особенно, аграрные министры: Алексей Павленко о поддержке кооперативного движения как об одном из приоритетов работы министерства; Игорь Швайка о «нормальной кооперации между фермерами»; Николай Присяжнюк говорил о сельскохозяйственной обслуживающей кооперации как о краеугольном камне так и не осуществившейся его инициативы «Родное село».

Не сложилось…

Чем больше политико-чиновничьих разговоров, мечтаний, тем меньше таких кооперативов. Формально, количество сельскохозяйственных обслуживающих кооперативов увеличилось за последние пять лет больше чем в два раза: с 497 в 2008 году до 1017 в 2014. Но это призрачный успех: почти половина из зарегистрированных кооперативов не ведет деятельности. Как следствие — роль сельскохозяйственных обслуживающих кооперативов остается незначительной. По состоянию на январь 2014 года только 29 998 человек — а то всего лишь 0,2% сельского населения Украины — были членами таких кооперативов. Для сравнения: в Польше этот показатель достигает 50%.

В мире уже сформировалась кооперативная экономика: около 800 млн людей объединены в 750 тыс. кооперативов, которые еще и создали более 120 млн рабочих мест. 42% из общего числа кооперативов — сельскохозяйственные. В целом, сегодня невозможно представить аграрную экономику многих стран без кооперативов.

Однако в головах многих людей в Украине кооперативы ассоциируются с чем-то слабым, чуть ли не с общественной деятельностью. И для этого есть основания: в 2012 году среднестатистический сельскохозяйственный обслуживающий кооператив насчитывал 2 работника, оказывал услуг на 55 тыс. грн, а стоимость его основного капитала составляла около 100 тыс. грн.

В тоже время сельскохозяйственные кооперативы занимают значительную долю на сельскохозяйственных рынках стран ЕС: 40-50% в среднем и до 75% в отдельных странах и секторах. В США в 2013 году выручка ста крупнейших сельскохозяйственных кооперативов достигла $174 млрд. В Канаде на кооперативы приходится 40% всех денежных поступлений фермеров.

Напрашивается вопрос: почему в нашей стране образовалась такая себе «кооперативная аномалия». Диагностировать природу этого заболевания мы решили путем опроса людей, причастных, в большей или меньшей степени, к кооперативному движению — членов кооперативов, фермеров, ученых и педагогов, студентов, чиновников, представителей общественных аграрных организаций. И получили вот такую картину.

Мы приходим к вроде бы парадоксальному выводу: главный «кооперативный тормоз» — информация, знания. Вернее, их отсутствие. Судите сами, если бы чиновники из Кабмина и народные депутаты понимали сущность кооперации, знали о тех выгодах, которые могут получить крестьяне от деятельности таких кооперативов, разве бы они стали лишать их статуса неприбыльных организаций? Если бы эти понимания и знания были у аграрных министров и их заместителей, разве не «пробили» бы они государственную программу на поддержку таких кооперативов? Если бы чиновники от образования тоже это знали и понимали, разве были бы у нас проблемы с изучением кооперации хотя бы в аграрных учебных заведениях? И, наконец, разве бы боялись фермеры, члены лычных крестьянских хозяйств кооперации, если бы тоже имели такие знания и были уверены в последовательности аграрной кооперативной политики?

А пока что в сознании крестьян старшего возраста кооператив — это колхоз, государственные потребсоюзы или, в крайнем случае, то, что называли кооперативами в 90-х годах прошлого века. Для молодежи — это что-то непонятное.

Следующий момент: очень важна для сельскохозяйственных обслуживающих кооперативов финансовая государственная поддержка. Особенно на этапе их становления. Особенно в постсоветских странах. И в некоторых из них это понимают, особенно в тех, что стали частью ЕС. Например, в Литве в 2006 году приказом министра сельского хозяйства были утверждены Правила предоставления поддержки на оплату труда сотрудников, менеджера, бухгалтера, приобретение необходимой оргтехники, средств связи и компьютеров, аренду помещений и т.д. для вновьсозданных сельскохозяйственных кооперативов. Согласно этим Правилам новообразований, кооперативы в течение пяти лет могут получать поддержку вне конкурса для компенсации указанных расходов. Но чтобы не садить кооперативы «на иглу государственного патернализма», с каждым годом на компенсацию этих расходов предоставляется на 20% меньше средств, то есть в первый год компенсируется 100% расходов, во второй — 80%, в третий — 60%, в четвертый — 40% и в пятый — 20%. Но, еще раз повторюсь, чтобы принять такое решение, нужно понимать значение кооперативов для сельской экономики, сельской жизни.

И еще одно «но»: даже несмотря на благоприятные условия, в Литве сельскохозяйственная кооперация развивается медленно. Одной из причин такой ситуации исследователи называют недоверие фермеров друг к другу. К сожалению, сознание «советского человека» меняется не так быстро даже у тех, кто давно перестал им быть формально… И это надо учитывать, когда мы пытаемся строить кооперативную систему в украинском селе.

А пытаемся ли?

Вроде бы да, поскольку в Коалиционном соглашении речь идет о привлечении в организованный аграрный рынок малых и самозанятых форм хозяйствования (личных крестьянских хозяйств), о развитие мелких и семейных фермерских хозяйств на основе их кооперации и объединения. А на практике, не могу вспомнить, что было сделано для этого. Скорее наоборот — кооперативных «страшилок» стало больше. Например, сегодня те из крестьян, кто продает молоко через кооператив, лишаются субсидий на коммунальные услуги.

И, все-таки, несмотря на некоторый скептицизм в отношении перспектив развития сельскохозяйственной обслуживающей кооперации в существующих условиях, другой способ сделать успешными небольшие хозяйства найти сложно. Кооперируясь, мелкие хозяйства получают перспективу стать активными участниками не только местных, но и мировых ринков. И это доказано мировой практикой. Например, в ТОП-10 самых крупных в мире переработчиков молока входит 5 кооперативных объединений: Frisland Campina с объёмом продаж 8,9 лрд евро, Fonterra (8,2 млрд евро), Dairy Farmers of America (6,9 млрд евро), Arla Foods (6,9 млрд евро), Sodial (4,6 млрд евро).

Осталось только это понять, особенно тем, кто определяет и реализует государственную политику…

Роман Коринец, президент Национальной ассоциации сельскохозяйственных консультационных служб Украины